| Текст | Перевод |
| 'No one wants to live to be a hundred' | Никто не хочет дожить до ста лет |
| It's only natural to look forward to something better. We do it all our lives. Things may never really improve, but at least we always hope they will. It is one of life's great ironies that the longer we live, the less there is to look forward to. Retirement may bring with it the fulfilment of a lifetime's 5 dreams. At last there will be time to do all the things we never had time for. From then 00, the dream fades. Unless circumstances are exceptional, the prospect of growing really old is horrifying. Who wants to live long enough to become a doddering wreck? Who wants to revert to that most dreaded of all human conditions, a second childhood? | Вполне естественно ожидать чего-то лучшего. Мы делаем это всю жизнь. Возможно, ситуация никогда не улучшится, но, по крайней мере, мы всегда на это надеемся. Величайшая ирония жизни состоит в том, что чем дольше мы живем, тем меньше нам остается ждать. Выход на пенсию может принести с собой осуществление мечты всей жизни. Наконец-то у нас будет время сделать все то, на что у нас никогда не было времени. С этого момента мечты меркнут. Если обстоятельства не исключительны, перспектива состариться ужасает. Кто хочет прожить достаточно долго, чтобы стать трясущейся развалиной? Кто хочет вернуться к самому страшному из всех человеческих условий — ко второму детству? |
| Well, it seems that everybody wants to. The Biblical span of three score years and ten is simply not enough. Medical science is doing all it can to extend human life and is succeeding brilliantly. Living conditions are so much better, so many diseases can either be prevented or cured that life expectation has increased enormously. No one would deny that this is a good thing - provided one enjoys perfect health. But is it a good thing to extend human suffering, to prolong life, not in order to give joy and happiness, but to give pain and sorrow? Take an extreme example. Take the case of a man who is so senile he has lost all his faculties. He is in hospital in an unconscious state with little chance of coming round, but he is kept alive by artificial means for an indefinite period. Everyone, his friends, relatives and even the doctors agree that death will bring release. Indeed, the patient himself would agree - if he were in a position to give voice to his feelings. Yet everything is done to perpetuate what has become a meaningless existence. | Ну, кажется, все хотят. Медицина делает все возможное, чтобы продлить жизнь человека, и ей это блестяще удается. Условия жизни становятся намного лучше, множество болезней можно либо предотвратить, либо вылечить, из-за чего продолжительность жизни значительно возросла. Никто не станет отрицать, что это хорошо — при условии, что человек обладает прекрасным здоровьем. Но хорошо ли продлевать жизнь не для того, чтобы дарить радость и счастье, а для того, чтобы причинять боль и печаль? Приведем яркий пример. Возьмем случай с человеком, который настолько стар, что потерял все свои возможности. Он находится в больнице в бессознательном состоянии, с небольшими шансами на выздоровление, но его поддерживают в живых искусственными средствами в течение неопределенного периода времени. Все его друзья, родственники и даже врачи согласны, что смерть принесет свободу. Да и сам пациент согласился бы, если бы был в состоянии выразить свои чувства. Однако все делается для того, чтобы увековечить то, что стало бессмысленным существованием. |
| The question of euthanasia raises serious moral issues, since it implies that active measures will be taken to terminate human life. And this is an exceedingly dangerous principle to allow. But might it not be possible to compromise? With regard to senility, it might be preferable to let nature take its course when death will relieve suffering. After all, this would be doing no more than was done in the past, before medical science made it possible to interfere with the course of nature. | Эвтаназия поднимает серьезные моральные вопросы, поскольку подразумевает, что будут приняты активные меры по прекращению человеческой жизни. И это чрезвычайно опасный принцип. Но нельзя ли пойти на компромисс? Что касается старости, то, возможно, было бы предпочтительнее позволить природе идти своим путем, когда смерть облегчит страдания. В конце концов, это не больше, чем делалось в прошлом, до того, как медицинская наука сделала возможным вмешательство в ход природы. |
| There are people in Afghanistan and Russia who are reputed to live to a ripe old age. These exceptionally robust individuals are just getting into their stride at 70. Cases have been reported of men over 120 getting married and having children. Some of these people are said to be over 150 years old. Under such exceptional conditions, who wouldn't want to go on livingfor-ever? But in our societies, to be 70, usually means that you are old; to be 90, often means that you are decrepit. The instinct for self-preservation is the strongest we possess. We cling dearly to life while we have it and enjoy it. But there always comes a time when we'd be better off dead. | В Афганистане и России есть люди, которые, по слухам, доживают до глубокой старости. Эти исключительно крепкие люди только начинают свой путь в 70 лет. Сообщалось о случаях, когда мужчины старше 120 лет вступали в брак и имели детей. Некоторые из этих людей, как говорят, старше 150 лет. В таких исключительных условиях кто не захочет жить вечно? Но в нашем обществе 70, как правило, означает, что вы стары; 90 часто означает, что вы немощный. Инстинкт самосохранения — самое сильное, что в нас есть. Мы цепляемся за жизнь, пока она у нас есть, и наслаждаемся ею. Но всегда приходит время, когда лучше умереть. |
Напишите, что вы думаете о статье «No one wants to live to be a hundred — For and against»